Неточные совпадения
«Сомнительный способ укрепления власти
царя», — весьма спокойно подумал Самгин, одеваясь, и сам
удивился тому, что думает спокойно. В столовой энергично стучала посудой Варвара.
— Ах, ты какой!.. —
удивлялся писарь. — Да ведь ежели разобрать правильно, так все мы у батюшки-то
царя воры и взяточники. Правду надо говорить… Пчелка, и та взятку берет.
После этого убийства Иоанн, в мрачном отчаянье, созвал Думу, объявил, что хочет идти в монастырь, и приказал приступить к выбору другого
царя. Снисходя, однако, на усиленные просьбы бояр, он согласился остаться на престоле и ограничился одним покаянием и богатыми вкладами; а вскоре потом снова начались казни. Так, по свидетельству Одерборна, он осудил на смерть две тысячи триста человек за то, что они сдали врагам разные крепости, хотя сам Баторий
удивлялся их мужеству.
Не колеблясь ни минуты, князь поклонился
царю и осушил чашу до капли. Все на него смотрели с любопытством, он сам ожидал неминуемой смерти и
удивился, что не чувствует действий отравы. Вместо дрожи и холода благотворная теплота пробежала по его жилам и разогнала на лице его невольную бледность. Напиток, присланный
царем, был старый и чистый бастр. Серебряному стало ясно, что
царь или отпустил вину его, или не знает еще об обиде опричнины.
Мы
удивляемся Философу, который проповедует
Царям их должности; но можно ли сравнять его смелость с великодушием самодержавной Екатерины, Которая, утверждая престол на благодарности подданных, торжественно признает Себя обязанною заслуживать власть Свою?
Удивляется притче Поток молодой:
«Если князь он, иль
царь напоследок,
Что ж метут они землю пред ним бородой?
Мы честили князей, но не эдак!
Да и полно, уж вправду ли я на Руси?
От земного нас бога Господь упаси!
Нам Писанием велено строго
Признавать лишь небесного Бога...
Милый Зевс!
Удивляюсь тебе; всему ты владыка,
Все почитают тебя, сила твоя велика,
Взорам открыты твоим помышленья и души людские,
Высшею властью над всем ты обладаешь, о,
царь!
Как же, Кронид, допускает душа твоя, чтоб нечестивцы
Участь имели одну с тем, кто по правде живет,
Чтобы равны тебе были разумный душой и надменный,
В несправедливых делах жизнь проводящий свою?
Кто же, о кто же из смертных, взирая на все это, сможет
Вечных богов почитать?
Долго Приам-Дарданид
удивлялся царю-Ахиллесу,
Виду его и величью; казалося, бога он видит.
Царь-Ахиллес
удивлялся равно Дарданиду Приаму,
Глядя на образ почтенный и слушая старцевы речи.
Оба они наслаждались, один на другого взирая.
Часов в десять утра мы вошли в лодки и тронулись в путь. Главным старшиной и руководителем был Антон Сагды. Я
удивился той дисциплине, которая
царила в отряде. Все его распоряжения молодые орочи исполняли быстро; они работали молча, проворно, не было ни споров, ни пререканий. Таков закон у всех мореходов. Только при соблюдении строжайшей дисциплины можно успешно бороться с водной стихией. Сухопутные люди не всегда это понимают.
— Да и
удивляться нечего; а почему? А потому что есть
царь в голове. Чего ей не быть дюшессой? Она всем сумела бы быть. Вот это-то и надо иметь в уме таким людям, как мы с тобой, которые ворчали, что делать состояние будто бы «противно природе». Кто идет в лес по малину спустя время, тому одно средство: встретил кого с кузовом и отсыпь себе в кузовок.
— Хотите ли меня знать? Я вам себя раскрою: меня хвалили
цари, любили воины, друзья мои
удивлялись, ненавистники меня поносили, придворные надо мною смеялись, я шутками говорил правду, подобно Балакиреву, который был при Петре Великом и благодетельствовал России. Я пел петухом, пробуждал сонливых, угомонял буйных врагов отечества. Если бы я был Цезарь, то старался бы иметь всю благородную гордость души его, но всегда чуждался бы его пороков.